| Icon | Name | Rarity | Family |
 | Мааве и маниту. Том I | 3 | Мааве и маниту |
 | Мааве и маниту. Том II | 3 | Мааве и маниту |
 | Мааве и маниту. Том III | 3 | Мааве и маниту |
| items per Page |
|
| Table of Content |
| Мааве и маниту. Том I |
| Мааве и маниту. Том II |
| Мааве и маниту. Том III |
Мааве и маниту. Том I
 | Name | Мааве и маниту. Том I |
| Type (Ingame) | Предмет задания | |
| Family | Мааве и маниту | |
| Rarity | | |
| Description | Тканый свиток Народа Родников, рассказывающий, как Мааве, маленький завриан, создал горячий источник. Кажется, разные абзацы написаны поэтами разных эпох. |
| Легенды гласят, что в глубоком прошлом на землях Натлана нашли приют гигантские гордые драконы, которые здесь чувствовали себя очень вольготно. В те времена люди Натлана ещё не собрались в племена, а драконы были куда больше и горделивей нынешних заврианов. Так же как и современные люди, древние драконы разделились на племена, во главе каждого из которых стояла матриарх. Тогда на земле ещё не было горячих источников, не было спокойных и кристально чистых, словно самоцветы, озёр. Да, разумеется, тогда не было шумных бродячих певцов и флегматичных поэтов, прославляющих источники. Тогда на алой земле, населённой гигантскими драконами, жил один юный дракон. Про таких обычно говорят «белая ворона». Высокомерные драконы ни в грош не ставили прочих живых существ, будь то небесные посланники или жалкие людишки. Древняя война не подточила их авторитет, даже наоборот, ещё больше укрепила их упрямство и гордость. Однако тот юный дракон отличался от остальной стаи. Он очень любил слушать песни маниту и тайком наблюдать за жизнью людей. Его звали Мааве, что на древнем языке, который уже давно забыт, значило «связь». Юный Мааве не застал эпоху Древней войны и не понимал, какие добродетели выделяют драконий род среди прочего мира. Он считал, что красота прохладной лунной ночи и тёплые тени красных скал заслуживали куда большего внимания. «Такому лентяю не место во Дворце Священного Дракона! Слабый юнец должен стать яростным и честолюбивым, как пристало любому дракону!» Матриарх приказала юному Мааве покинуть племя, чтобы стать «настоящим драконом», чтобы сердце его очерствело, стало жёстким и гордым, словно обсидиан, честолюбивым, не знающим жалости... |
Мааве и маниту. Том II
 | Name | Мааве и маниту. Том II |
| Type (Ingame) | Предмет задания | |
| Family | Мааве и маниту | |
| Rarity | | |
| Description | Тканый свиток Народа Родников, рассказывающий, как Мааве, маленький завриан, создал горячий источник. Кажется, разные абзацы написаны поэтами разных эпох. |
| И вот Мааве отправился в одиночестве бродить по бескрайним алым землям. Как и полагалось настоящему дракону, он должен был пройти испытание палящим солнцем и бесплодной пустошью, чтобы обрести честолюбие и ярость, взрастить в своём сердце гордость и достоинство. Маниту, вместе с которым Маави раньше наслаждался непорочным миром снов, последовал за ним, чтобы пройти путь обретения ярости. Мааве больше не был одинок. Мааве отправился на восток к высоким горам, укутанным серной дымкой. Добравшись до ущелья, он нашёл там шахту, в которой царила непроглядная тьма. Мааве увидел своих сородичей, искавших в горах сияющие кристаллы, и громко их поприветствовал. Но услышал в ответ лишь собственное эхо. Оказалось, живущие здесь драконы привыкли к тишине и спокойствию и деградировали до уровня ящериц, что ползают меж скал и камней. Ярости здесь не найти. Мааве пожал плечами и покинул ущелье. Теперь он отправился на запад, к вымершему мрачному лесу. Он прошёл мимо останков своих предков и отдал им дань уважения, как сделал бы каждый дракон. Мааве приблизился к величественному дворцу, оплетённому густыми ветвями, и громко поприветствовал сородичей, что свободно парили в небе, но в ответ услышал лишь лёгкий шелест ветра и шуршание листвы. Оказалось, живущие здесь драконы привыкли к тишине и спокойствию и деградировали до уровня птиц, что молча летают по небу в поисках пищи. Ярость не обрести, гоняясь за лесными кабанами. Мааве пожал плечами и покинул это место. Он отправился на юг к бурым степям, где пересохли все реки. Мимо осколков старой мечты, мимо разбитых надежд юности, мимо ожиданий предков, не выдержавших испытания временем и поблекших. Мааве пересёк гиблую землю, затянутую туманом, и увидел своих сородичей. Они крепко спали, окутанные туманом. Мааве громко поприветствовал сородичей, они тепло ответили ему и пригласили вместе с ними окунуться в прекрасные сны. «Оставайся с нами, гость из далёких земель. Оставайся в нашем мире грёз, вместе с нами ты будешь творить прошлое и настоящее. Оставайся в нашем мире грёз и мечтай о прекрасном будущем вместе с нами». Славное прошлое и будущее драконьего рода засияли, осенённые чудесным светом грёз. Мааве почти полностью растворился во сне, как вдруг его разбудила песня друга. Ярость не найти в мире грёз. Мааве пожал плечами и покинул это место. Он отправился на север, к неизведанному краю земли. Он прошёл мимо дельты лавовой реки, пересёк знойную молчаливую пустошь, прошёл через земли, где плясали пылающие духи, и зашёл в холодные обсидиановые врата. Наконец Мааве и его спутник предстали перед высоким троном мудрого дракона. «Юное дитя, что привело тебя ко мне?» - ласково спросил Мааве мудрый дракон, не веря своим глазам. «Я полагал, что война с небесами ожесточила сердца моих собратьев. Полные ненависти, они уже не в состоянии внимать моим советам. Но я и подумать не мог, что сегодня ко мне придёт юный сородич. Так скажи мне, чего ты хочешь? Быть может, я смогу нарушить заведённый порядок и помочь тебе». И тогда Мааве рассказал мудрому дракону о том, что ему довелось пережить. О грёзах, которыми он дорожил, о прохладных лунных ночах, о тёплых тенях на красных скалах, о песнях маниту. Рассказал о том, как матриарх драконьего племени выгнала его и отправила на поиски ярости. «Дитя моё... Ты так наивен и безрассуден... Я не могу дать того, о чём ты просишь. Тебе лучше уйти. Ярости, которую ты так ищешь, здесь нет и подавно». Мудрый дракон закрыл обсидиановые врата и больше не отвечал на вопросы Мааве. |
Мааве и маниту. Том III
 | Name | Мааве и маниту. Том III |
| Type (Ingame) | Предмет задания | |
| Family | Мааве и маниту | |
| Rarity | | |
| Description | Тканый свиток Народа Родников, рассказывающий, как Мааве, маленький завриан, создал горячий источник. Кажется, разные абзацы написаны поэтами разных эпох. |
| Обсидиановые врата закрылись, и Мааве пошёл ни с чем восвояси. Во время спуска с горы его верный спутник, маниту, лишившись света и тепла вдали от богатой флогистоном земли, сделался бледно-серым, словно пепел, и песнь его звучала всё тише и невнятнее. Расстроенный Мааве отчаянно искал способ спасти своего спутника. Но обсидиановые ворота оставались плотно закрыты, мудрый дракон больше не хотел видеть своего юного сородича. «...Брось меня в серный пруд, предай моё тело холодной пучине», - услышал Мааве голос маниту. И пусть маниту не умел разговаривать, но Мааве об этом не знал и решил исполнить желание друга. Мааве и сам не знал, как долго он скитался, сколько соблазнительных миражей разрушил, сколько опасностей преодолел, прежде чем вышел к серным водоёмам и горячим источникам. Тогда те земли были непригодны для жизни: любой, кто оказывался там, покрывался ожогами от ядовитых серных испарений, а плоть его разъедала кипящая кислота. Однако случилось чудо: когда Мааве окунул тело своего друга в серный водоём, кипящая кислота превратилась в чистый родник. И первые поэты нашего племени родились именно из чистого источника. Как говорят у нас, среди Мецтли: «Поэты и сказители рождаются из серы», ибо их слова обжигают сильнее пламени. Так юный Мааве создал первый горячий источник в Натлане. И Мааве поселился близ горячего источника. Его лапы с острыми когтями превратились в прекрасные обтекаемые плавники, тонкое тело округлилось, а сам он стал первым в мире кохолазавром. Конечно, Мааве всегда помнил о маниту. Разве он мог забыть своего лучшего друга, который сопровождал его в таком рискованном приключении?! Мааве научил всех людей, родившихся у родников, песням, которые сам когда-то слышал и знал. Верно, те люди и есть наши предки. И все песни, унаследованные нашим племенем Мецтли, есть отголоски той древней эпохи. |
and Mualani is debatable