 | Name | Несколько ветхий экземпляр «Текила Храброго» |
| Type (Ingame) | Предмет задания | |
| Family | Non-Codex Series, Non-Codex Lore Item | |
| Rarity |  | |
| Description | Несколько ветхий экземпляр «Текила Храброго». |
Item Story
 Эта история пришла к нам из далёкого, забытого прошлого. В те времена горные цепи ещё показывали людям и зверям свирепый оскал и жаждали душ глупцов (человеческих или нечеловеческих). Люди знали, что богиня гор не благоволит им, и старались держаться от неё подальше. Но иной раз ураганный ветер с пустошей вынуждал их искать укрытия в горных пещерах, и одна долгая ночь в горах тянулась за другой. Но пещеры, как и горы, требовали у скитальцев плату за кров. Бесчисленное множество племён потеряло своих родных соплеменников, скитаясь по пустошам в поисках приюта. В одном из таких племён родились храбрый Текил и его добрый брат Римак. Они появились на свет, когда в пещере и за её пределами раскинулась длинная тревожная ночь. Пламя костров, вокруг которых собирались люди племени, трепетало в ночи, но не дарило покоя. Люди думали: «Скоро огонь потухнет. А когда он потухнет, нам конец!» «Сколько ещё продлится эта ночь? Мне холодно... и хочется есть». «Зачем медлить! Дайте мне шагнуть в ночь! Лучше так, чем эта бесконечная пытка...» «Бедные дети... бедные мои дети...» Но в отличие от других детей, Текил и Римак не возвестили о своём прибытии в мир громким плачем. Вытаращив глаза, маленький Текил уставился в глубины пещеры. Клыки пещеры пытались его напугать, но взгляд Текила заострённым камнем пронзал их насквозь. «Он видел наши клыки и когти, но всё равно не испугался!» Так беспокойно перешёптывались злобные демоны, невольно пряча острые зубы и длинные когти. А Римак весело болтал ручками и хохотал. Его смех был подобен плеску камушков, что падают в ручей, и встревоженные соплеменники невольно устремили взгляды к его лицу. И тогда они поняли, что пламя хоть и мерцает, но не перестаёт гореть. А Римак взмахнул ручкой и хлопнул ладонью по груде дров рядом с собой. «Накормите огонь! Накормите огонь!» Так закричал старый вождь, увидев жест новорождённого, и крик его развеял страх, едва не охвативший всё племя. Люди один за другим встали, чтобы подбросить поленья в огонь. Обнажив обсидиановые клинки, они вглядывались в глубины пещеры, совсем как маленький Текил. Клыкастых демонов в пещере обуревала ярость и злоба, но они знали, что люди не сложат оружие и не закроют глаза. Страх был изгнан, и смерти пришлось отступить. И лишь после восхода солнца братья закрыли глаза и уснули на груди у матери. Так племя вышло из пещеры и прожило ещё один день. А людей, избавленных от страха, впереди ждёт ещё бесчисленное множество дней. Но поражение клыкастых демонов привлекло внимание их покровительницы, Коатликуэ. Повелительница демонов по имени Коатликуэ называла себя матерью подземного мира и хозяйкой десяти тысяч раз по десять тысяч пещер. Сталактиты в пещерах были её клыками, холодный сырой ветер был её языком, и после каждого пробуждения она съедала десять тысяч живых существ, дабы насытиться. До Римака и Текила ни одному смертному не удавалось выскользнуть из её хватки. Вкусив позор поражения, мать земли отхлестала каменным бичом злобных демонов, что в страхе припали к её ногам. «Уходите! Прочь! Искупите свой позор! Схватите безмозглых смертных и принесите сюда, я набью ими своё чрево!» Но стоило людям однажды победить страх, и они накрепко запомнили, как от него избавиться. Они разбили лагерь у подножия гор, поставили частокол, разожгли костры. А потом выставили у частокола караул из самых храбрых воинов, вооружённых самыми острыми клинками. Их сверкающие глаза пронзали дикую пустошь, что раскинулась за пределами пламени костров, и они ни на секунду не прятали взгляда. Клыкастые демоны Коатликуэ раз за разом терпели поражение от клинка и огня. В конце концов им пришлось отступить во тьму, больше они ни на шаг не смели приблизиться к пламени. В сердцах людей загорелся огонь, и они заговорили о победе, о свете и о смерти ядовитой змеи. Они поверили в Текила и Римака. Братья сумеют сохранить в племени свет и тепло. Текил и Римак думали так же. Они точили копья и мечи, готовясь навсегда разделаться со злобной повелительницей демонов. Но мать земли, ненавидевшая это племя, отступать не желала. Она слепила змею из грязи, что набрала в глубинах пещеры. Затем вырвала у себя глаз и вставила его в глазницу змеи. «Этот мальчишка заставил вас увидеть пламя. И скоро я сожру его глаза». Однажды вечером, когда солнце только зашло и полог ночи медленно опускался на землю, а звёзды и луна светили совсем тускло, змея подползла к границам племени, вонзила зубы в кролика, умертвила его и заползла в кроличью шкуру. Римак весь день собирал травы и теперь возвращался домой. Увидев раненого кролика, добрый мальчик без всяких раздумий бросил на землю факел, достал травы и стал перемалывать их зубами, чтобы наложить травяную кашицу на рану. И тут змея, величавшая себя матерью земли, выскочила наружу и зашипела, захохотала: «Ха-ха-ха глупый смертный! Ты пожертвовал собой ради жалкого кролика!» Римак не успел схватить факел, как мать земли в облике змеи ужалила его в шею, заползла в его тело и завладела его душой и сердцем. Победив Римака, мать земли замыслила расправу над беззащитными часовыми, которые, как всегда, стояли в карауле, а завидев Римака, весело ему помахали, но тут же погибли, ужаленные в сердце змеёй. Огни в племени погасли, безмолвная ночь снова обернулась ужасом и смертью. Мать земли выпустила из рта змею и закричала, клацая ядовитыми зубами: «Узрите! Узрите, зарвавшиеся глупцы! Преклоните колени и вернитесь в прах!» Но вдруг крик её был прерван громким стуком. Текил, точивший свой обсидиановый меч, взмахнул клинком, высек искры, и шатёр загорелся. С мечом в руках он помчался вперёд, чтобы снести голову тому, из чьего чрева вещала мать земли. Пылающее лезвие с лёгкостью рассекло ядовитую змею, вылепленную из глины, но когда Текил решил довести дело до конца, он увидел глаза своего брата и кровь, запятнавшую его руки. Того мгновения хватило раненой змее, чтобы сбежать. Она едва не сгорела в огне, и глаз матери земли едва не превратился в пепел. Племя было разрушено, больше оно не посмеет бросить ей вызов. Так утешала себя мать земли, стремительно отступая в темноту. Текилу так хотелось позвать Римака по имени! Но горячий пепел забил ему горло, и он молча смотрел, как его брат растворяется в ночи. Наконец ночь прошла. Текил стоял в руинах, понимая, что уцелевшие люди больше не могут здесь оставаться. Спрятав глубоко в сердце своё горе и отчаяние, он повёл людей в путь. Они шли через горы и ущелья, прятались от диких зверей и ядовитых гадов. Всю дорогу Текил не смыкал глаз и не смел ослабить хватку на клинке и факеле. Наконец у безмолвного вулкана они отыскали племя, готовое принять их. Лишь увидев, как старый шаман уложил спать всех членов его племени, Текил успокоился и рухнул на землю. Проснувшись, он обнаружил себя в пылающей пещере. Кипящая лава вокруг вздымалась и опадала, словно горы делали медленный вдох и выдох. Когда он встал, лава тоже забила ключом, и Текила окружил голос: «Не ищи своего брата. Глаза его сожрала коварная змея». «Но я должен спасти его. И настигнуть коварную змею!» Его слова эхом отозвались в пещере, но богиня гор и огня молчала. Текил обратился с мольбой к богине гор и огня: «Позволь имени моего брата жить дальше. Я готов отдать за это своё сердце и свою кровь». И в пещере, где каждый звук отзывался эхом, он услышал ответ богини. И ответила богиня: «Я услышала твою мольбу. Но тот, о ком ты говоришь, больше тебе не брат. Имя его кануло в тёмные глубины». Текил вскинул голову и попросил богиню исполнить его желание: «Преврати мою кровь в огонь, чтобы сердце моё осветило глубины. Я верну своего брата, пока кровь моя не иссякла. Преврати мою кровь в огонь, чтобы душа моя испепелила коварную змею. Я её обезглавлю, пока кровь моя не иссякла». Когда Текил очнулся, шаман дал ему новый меч, еды и воды в дорогу. После чего старый шаман положил руки ему на плечи и сказал: «Пусть огонь, которым ты горишь, уничтожит змеиный яд». И Текил снова отправился в путь. Сила его была неистощимой, тело неутомимым, а кровь кипела в жилах, будто лава. Он пересёк зелёные равнины, заснеженные вершины, глубокие ущелья и высокие утёсы, пока богиня гор и огня указывала ему путь камнепадами и трещинами в скалах. И Текил шёл вперёд бестрепетно. Наконец он вновь повстречал своего брата, и мать земли опять посмеялась над ним, приняв облик Римака и заговорив голосом Римака. Но когда её когти вонзились в грудь Текила, Текил не пошевелился, зато кости матери земли расплавились в его кипящей крови. Устремив свой взор на злобную повелительницу демонов, Текил провозгласил: «У моего брата доброе сердце. Он превратил бы эти места в мирные пажити. Но ты отравила его своим ядом, задушила его добродетель и убила невинных людей, что верили ему! Умри! Гнусная ядовитая гадина! Умри здесь и сейчас!» И пока Текил выкрикивал эти слова, кровь его обагрила лезвие обсидианового клинка, и клинок в один миг раскалился докрасна, а мать земли в ужасе смотрела, как её панцирь, кости и душа распадаются на части. Как ей хотелось закричать, призвать на помощь острозубых когтистых тварей, которые разодрали бы Текила на куски. Но она не могла издать ни звука, ибо свет огня пробудил к жизни безмолвную душу, которой некогда принадлежало это тело. И душа воззвала к своему брату: «Я не хочу, чтобы твоя кровь обратилась в золу, но я видел твоё сердце. Запомни моё имя, брат. Пока ты помнишь его, я никуда не исчезну». Яркое пламя обуяло каждый уголок той тёмной и сырой пещеры, и все ядовитые твари обратились в пепел, и все коварные замыслы, столь низкие и презренные, сгорели вместе с ними. И когда последняя капля крови Текила уже догорала, свод пещеры над его головой вдруг задрожал и разверзся. Из разлома выпал драгоценный камень и заткнул собой рану в груди Текила. Богиня гор и огня снова заговорила, и голос её эхом отразился от сводов пещеры. «У тебя осталась последняя капля крови. Возвращайся. Иди к своему племени. Так пожелал твой брат. Я хочу исполнить его желание». Однажды ночью старый шаман, который день за днём проводил в ожидании на границе племени, встал, чтобы поприветствовать вернувшегося Текила. Но Текил отказался от воды, еды и радостных приветствий. Он сказал: «Ядовитая змея убита. Я победил. Но скоро я уйду вслед за своим братом». Он вырвал из груди драгоценный камень, положил его на факел и пошагал к спящему вулкану. «У меня осталась последняя капля крови. Но не я должен ею владеть. Пусть она служит правде и справедливости, добрым и храбрым. Пусть она будет вашим огнём. Огнём, что никогда не погаснет». С этими словами храбрый Текил прыгнул в потухший вулкан. Его сердце и кровь сотрясли землю, и сердце вулкана снова забилось, и в жерле его вновь закипела раскалённая лава. Вулкан ожил, вернув к жизни отвагу каждого из племён. |
Phys Yelan finally